Учебник+
Настройки 🔍
Предыдущая страница Следующая страница

3.4. Присоединение к коллективным действиям

Базовые модели участия в производстве коллективных благ, которые мы рассматривали выше, устроены как игры в нормальной форме (подробнее – в Приложении по теории игр), то есть предполагают, что все агенты принимают решение одновременно и независимо друг от друга. Экономист Томас Шеллинг1 и социолог Марк Грановеттер2 предложили простые пороговые модели, в которых люди присоединяются к коллективным действиям последовательно. С помощью подобных моделей может быть описано участие распространения новых технологий или моды, массовая миграция, участие в перформансе, митинге или мятеже.

#Онлайн-ресурс. Онлайн-симуляция модели Шеллинга о динамической сегрегации

Каждый из \(N\) индивидов решает, участвовать в коллективных действиях или нет. У каждого i-го индивида есть свой порог участия: «Присоединяться, если не менее \(M_{i}\)людей уже участвуют» (или «присоединяться, если не менее \(M_{i} \in \lbrack 0:1\rbrack\) доли моего окружения уже участвуют). В этом случае i-й индивид в момент времени t участвует в коллективном действии, если \(M_{i} < R_{t - 1},\) где \(R_{t - 1}\) – количество (или доля) людей, которые присоединились к действию в предшествующем периоде.

Индивидуальный порог можно интерпретировать как степень заинтересованности в результатах коллективного действия (чем ниже порог, тем выше заинтересованность).

Предположим, что среди десяти человек, которые могут, например, выразить гражданскую позицию, изменив символику на аватаре в социальной сети, пороги \(T_{i}\) распределены следующим образом:

0, 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9

Человек с порогом 0, то есть с максимальной степенью беспокойства, изменит аватар, даже будучи один. Как только он это сделает, к нему присоединится индивид с порогом 1, затем к ним присоединится индивид с порогом 2 и т.д. В результате все десять индивидов изменят свои аватары.

В равновесии количество людей, которые участвуют в коллективных действиях, зависит от распределения порогов. При этом разнообразие индивидуальных пороговых значений может быть важнее для успеха коллективных действий, чем средний уровень обеспокоенности какой-то общей проблемой.

Сравните несколько распределений порогов:

0, 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9

0, 1, 2, 4, 4, 4, 5, 5, 5, 6

1, 1, 1, 1, 1, 1, 1, 1, 1, 1

В первом варианте, как мы выяснили выше, в общественном движении будут участвовать все. Во втором случае движение станет уделом меньшинства, поскольку уже четвертый индивид не станет присоединяться к нему. Несмотря на то, что средний уровень готовности участвовать в коллективных действиях выше всего в третьем варианте, никто не будет присоединяться к движению: как пел Владимир Высоцкий, «мы не сделали скандала, нам вождя недоставало». Это указывает на важность лидеров, которые могут начать коллективные действия, вызывающие присоединение других. Данный вывод из модели М. Грановеттера соответствует тезисам социологов Памелы Оливер и Жеральда Марвелла, которые указывали на то, что размер группы может увеличивать вероятность успешных коллективных действий именно потому, что с размером растет и вероятность возникновения критической массы самых заинтересованных в этом благе участников, которые сделают основной вклад в производство совместно предоставляемого блага3. Кроме того, большую роль играет структура социальных связей, включающая наличие друзей и близких, к которым люди присоединяются охотнее, а также влияния лидеров. Этими и многими другими вопросами занимается отдельный раздел экономической науки, посвященный социальным сетям4. Новые технологии, таким образом, могут облегчать коллективные действия за счет легкого обмена информацией о поведении других. Некоторые исследования указывают на то, что распространение социальных медиа упрощает координацию политических и неполитических движений.

#Вот еще случай был. Бойкот продавцов творога

В Израиле творог является одним из основных продуктов питания, цена на который до 2006 года регулировалась правительством. На рынке молочных продуктов действовали три больших производителя. После реформы дерегулирования цены начали расти – есть основания считать, что повышение цен крупнейшим производителем стало результатом анализа рынка консалтинговыми компаниями, которые указали на низкую эластичность спроса. 14 июня 2011 в социальной сети Facebook небольшая группа потребителей объявила бойкот производителям творога, который должен был начаться с 01 июля 2011 года, если цена на упаковку творога не снизится с 7 до 5 шекелей. На следующий день к событию в Facebook присоединились еще 30 000 потребителей, через две недели общее число участников движения достигло 100 000. На фоне успеха коллективных действий бойкот был объявлен уже 16 июня, что привело к резкому падению спроса. Причем, в исследовании Игаля Генделя с соавторами приводятся свидетельства того, что снижение спроса было сильнее в регионах с высоким охватом интернетом и социальными сетями5. Несмотря на то, что некоторые продавцы практически немедленно объявили о снижении цен почти на 24%, этого не хватило до требуемого активистами значения. 24 июня 2011 года председатель правления крупнейшего производителя молочной продукции объявил, что не собирается снижать цены в одностороннем порядке – это вызвало усиление движения за бойкот в Facebook. В результате новых угроз оптовые цены были снижены до 4,55 шекелей, после чего цены снизили уже все производители. Цены оставались стабильно низкими и после 2011 года. По выражению директора по маркетингу крупнейшего производителя молочных продуктов, «творожный кризис преподал нам урок скромности и смирения».

Важным фактором, обусловливающим присоединение к коллективным действиям, являются нормы идентичности, плотности социальных связей, которые повышают ценность следования социальным нормам в интересах сообщества. Поведенческие исследования обнаружили существенную реакцию людей на информационные сообщения, апеллирующие к общественному долгу и использующие социальные сопоставления. Так, например, рассылка вместе со счетами за электроэнергию информационных листков, сравнивающих потребление получателя с соседями, позволила сократить расход электричества6. Использование писем для налоговых должников с описанием общественного консенсуса о необходимости платить налоги значимо повысило налоговую дисциплину7. Вероятность участвовать в выборах повышается в ответ на письма, содержащие мотивы социального долга8. Пандемия коронавируса в 2020–2021 годах продемонстрировала, что чувство гражданской ответственности увеличивает соблюдение ограничений, связанных с социальной дистанцией9.

  1. Schelling T. C. (1971). Dynamic models of segregation. Journal of mathematical sociology, 1(2), 143–186.↩︎

  2. Granovetter M. (1978). Threshold models of collective behavior. American journal of sociology, 83(6), 1420–1443.↩︎

  3. Oliver P. E., Marwell G. (1988). The paradox of group size in collective action: a theory of the critical mass. II. American Sociological Review, 53 (1), 1–8.↩︎

  4. Мы рекомендуем заинтересованному читателю обратиться к книгам Мэттью Джексона: научно-популярной «Человеческие сети. Как социальное положение влияет на наши возможности, взгляды и поведение» (М.: АСТ, 2020.) и научной «Social and Economic Networks» (Princeton University Press, 2008).↩︎

  5. Hendel I., Lach S., Spiegel Y. (2017). Consumers' activism: the cottage cheese boycott. The RAND Journal of Economics, 48(4), 972–1003.↩︎

  6. Allcott H. (2011). Social norms and energy conservation. Journal of public Economics, 95(9–10), 1082–1095.↩︎

  7. Hallsworth M., List J. A., Metcalfe R. D., Vlaev I. (2017). The behavioralist as tax collector: Using natural field experiments to enhance tax compliance. Journal of public economics, 148, 14–31.↩︎

  8. Gerber A. S., Green D. P., Larimer C. W. (2008). Social pressure and voter turnout: Evidence from a large-scale field experiment. American political Science review, 102(1), 33–48.↩︎

  9. Campos-Mercade P., Meier A. N., Schneider F. H., Wengström E. (2021). Prosociality predicts health behaviors during the COVID-19 pandemic. Journal of public economics, 195, 104367; Barrios J. M., Benmelech E., Hochberg Y. V., Sapienza P., Zingales L. (2021). Civic capital and social distancing during the Covid-19 pandemic. Journal of public economics, 193, 104310.↩︎