Разработка эффективных стратегий развития на региональном уровне требует полноценного многофакторного анализа современной ситуации, складывающейся в регионах. Нужна оценка потенциала и выявление перспективных направлений социо-эколого-экономического развития территории, а также последующей концентрации ресурсов территорий на решении прикладных задач с учетом природных, социальных, экономических, демографических особенностей каждого конкретного региона. В связи с этим возрастает необходимость разработки и обоснования методических подходов, основанных на применении комплексных индикаторов, отражающих экономические, экологические и социальные аспекты.
В научной литературе встречаются различные комплексные индикаторы устойчивого регионального развития, разработанные применительно как к развитым, так и к развивающимся странам.
Например, в контексте развитых стран Л. Сальвати и М. Карлуччи создали композитный индекс для оценки эффективности устойчивого развития на муниципальном уровне1. Они использовали 99 индикаторов и метод анализа главных компонент (PCA). Их модель в целом работоспособна и может неплохо отражать региональные различия, но выбранные ими переменные далеко не всегда доступны в контексте развивающихся стран.
Композитный индекс регионального устойчивого развития в другом контексте был разработан и апробирован китайскими исследователями Ляном, Сы и Чжаном с использованием 46 индикаторов, характеризующих экономические, социальные и экологические системы регионального развития. Целью их работы было создание динамической системы индексов оценки на уровне провинций КНР, которую можно было бы проводить ежегодно с использованием модели информационной энтропии2. Модель, полученная для каждой подсистемы (экономической, экологической и социальной), затем объединяется для оценки прогресса устойчивого развития в провинции с течением времени. Эта модель в целом также работоспособна, как и описанная выше модель Сальвати и Карлуччи, но ее применение не всегда возможно в контексте развивающихся стран, где зачастую отсутствуют данные временных рядов и полные индикаторы.
Еще один пример комплексного индикатора – индекс устойчивого развития региона (RSDI), предложенный индонезийскими исследователями. Он построен с использованием шести показателей эффективности регионального развития: (1) темпы экономического роста, (2) уровень открытой безработицы, (3) уровень бедности, (4) индекс человеческого развития, (5) индекс Джини и (6) индекс качества окружающей среды. Первые два показателя представляют экономическое измерение, следующие три – социальное измерение, а шестой показатель представляет экологическое измерение3.
Применительно к России стоит упомянуть работы по эколого-экономическому индексу регионов России4, устойчивости Арктического региона5.
Есть целый ряд индексов, предложенных рейтинговыми агентствами на основе ESG-критериев (см. Таблицу 16.2). (ESG-критерии в контексте нефинансовой отчетности для регионов подробно рассматриваются в Главе 17).
| Индекс/рейтинг | E | S | G |
|---|---|---|---|
| индекс AXA Group | вероятное изменение климата, разнообразие энергетики, использование природных ресурсов | здоровье, демография, благосостояние, условия рынка труда, образование | демократия, эффективность |
| индекс World Bank | выбросы и загрязнение, защита окружающей среды, контроль за использованием энергии, устойчивость к экологическим рискам, пищевая безопасность | образование и навыки, трудоустройство, демография, бедность и неравенство, здоровье и питание, доступ к сервисам | права человека, эффективность правительства, стабильность и правопорядок, экономическая среда, гендерные аспекты, инновации |
| рейтинг RobecoSAM | экологические показатели, экологические риски | человеческий капитал, неравенство, социальные условия | коррупция, глобализация и инновации, институциональная среда, личная свобода, политический риск и стабильность, законодательство, инвестиционная среда |
| рейтинг RAEX Europe | загрязнение воздуха и воды, отходы производства и потребления | уровень бедности, школьное образование, здравоохранение, демография | инвестиционная привлекательность и поддержка бизнеса, открытость власти, бюджетное администрирование |
| рейтинг MSCI (оценка рисков) | природные ресурсы, уязвимость к внешним факторам | человеческий капитал, экономическая среда | политическое и финансовое управление |
| индекс FTSE Russell | изменение климата, вода, биоразнообразие, загрязнение и ресурсы | здоровье, безопасность, трудовые стандарты, права человека, социальные цепочки поставок | коррупция, прозрачность налоговой системы, риск-менеджмент |
| рейтинг Inrate AG | загрязнение воздуха, биоразнообразие, вода, отходы, энергетика, климат | качество жизни, здоровье, безопасность, образование, равенство возможностей, бизнес-климат, труд, многосторонние договоры | права человека, демократия, правопорядок, коррупция, стабильность, многосторонние договоры |
Таблица 16.2. Примеры факторов, используемые рейтинговыми агентствами при оценке ситуации в страновом и региональном разрезе на основе ESG-критериев
Источник: Новиков А. В., Хабарова И. А. (2022). Устойчивое развитие территорий и ESG в Российской Федерации. Столыпинский вестник, 4 (9), 5463–5472
Все эти индексы дают базу для сравнений, мониторинга и оценки социально-экономического потенциала, для поиска «слабых мест» и перспективных направлений развития того или иного региона. В то же время, надо с осторожностью относиться к введению разнообразных рейтингов, поскольку при использовании их результатов в целях «наказания отстающих» усугубляется упомянутая выше проблема межрегиональной разрозненности, в то время как насущной необходимостью следует признать развитие взаимовыгодного межрегионального и внутрирегионального взаимодействия.
Salvati L., Carlucci M. (2014). A composite index of sustainable development at the local scale: Italy as a case study. Ecological Indicators, 43, 162–171. ↩︎
Liang X., Si D., Zhang X. (2017). Regional sustainable development analysis based on information entropy—Sichuan Province as an example. International journal of environmental research and public health, 14 (10), 1219. ↩︎
Rahma H., Fauzi A., Juanda B., Widjojanto B. (2019). Development of a composite measure of regional sustainable development in Indonesia. Sustainability, 11 (20), 5861. ↩︎
Бобылев С. Н., Минаков В. С., Соловьева С. В., Третьяков В. В. (2012) Эколого-экономический индекс регионов РФ. Методика и показатели расчета / М.: РИА Новости.↩︎
Никоноров С. М., Папенов К. В., Кривичев А. И., Ситкина К. С. (2019). Проблемы измерения устойчивости развития Арктического региона. Вестник Московского университета. Серия 6. Экономика, (4), 107–121; Никоноров С. М., Уткина, Е. Э. (2019). От адаптации целей устойчивого развития в Арктике к разработке Полярного индекса Баренц-региона (регионы и компании). Экономика устойчивого развития, (2), 272–277.↩︎